Резвая и непоседливая козочка, любимица правителя, благодаря которой он получает самое вкусное и питательное молоко. Сладить с Зинкой не просто, она и пяти минут не может усидеть на одном месте.
Как правило, медведи Пхадды впадают в спячку с первым снегом и выходят из нее только в середине весны, когда лучи Мирроу уже способны прогреть замерзшие земли Фэо. Однако эта особь, по-видимому, вышла из спячки гораздо раньше из-за ритуала. Крайне недовольный столь бесцеремонным пробуждением, разъяренный шатун готов наброситься на первого встречного, пустив в ход весь свой арсенал, состоящий из мощных когтистых лап и острых клыков.
Могущественный колдун, живший в горах рядом с Эргамом, когда тот был еще крошечным селением. В те времена первые горожане изгнали Цхара, благоразумно опасаясь его темной магии, и в своем посмертном воплощении он охотно встал на сторону Селесты. Цхар сумел обрести покровительство стихий, царствующих в Лабиринте, — теперь он вступает в бой под рев ветра, гул пламени и рокот содрогающейся земли.
Когда-то этот грозный воитель возглавлял армию Селесты. Тогда он бросал к подножию ее трона отрубленные головы смутьянов и предавал огню целые кварталы Эргама. Говорят, во время бунта его с трудом смогли одолеть полсотни восставших. Так Ульф и сам лишился головы, но его призрак не нашел покоя. Смерть не остудила его гнев и не отняла силы — призрачный командор и ныне с наслаждением карает и истязает во славу своей королевы.
Посланец Хаоса в каменных подземельях Лабиринта. Магу ненавистны здешние тесные и запутанные коридоры, он грезит всеобщим разрушением, свершить которое ему не хватает могущества. Однако Хаос наделяет своего служителя достаточной мощью, чтобы Маг мог испепелять противников пылающими шарами, низвергать на их головы огненные ливни и уничтожать целые отряды страшными взрывами.
Коварная сила Лабиринта в том, что он извлекает из глубин души путника самые мучительные страхи и наделяет их призрачной плотью и магической мощью. Воспоминания о Халифроне получают собственную жизнь во тьме подземных залов, и воплотившаяся тварь призывает себе на помощь разрушительные силы Хаоса. Бесполезно пытаться развеять это видение — с ним придется вступить в тяжелейшую битву.
Злая колдунья, побежденная героями Фэо в далеком прошлом, вновь вернулась в мир живых в канун дня всех влюбленных. Способная повелевать людскими чувствами, она планирует украсть любовь из сердец горожан, дабы преумножить свою магическую силу.
Один из чудовищных обитателей Лабиринта — тварь, состоящая в основном из огромного желудка. Смысл существования Утробы — непрерывное пищеварение. Она поглощает и переваривая почти все, а ее желудочный сок прожигает даже сталь доспехов и безопасен только для многочисленных паразитов, населяющих Утробу.
Один из обитателей эргамского Лабиринта — голем, чье тело состоит из разросшихся кристаллов особого сорта. Этот минерал издревле известен в Эргаме тем, что может исцелять раны, но обретает удивительную прочность в руках здорового, а рядом с тяжелобольным рассыпается на опасные острые осколки. Только очень изощренный и коварный ум мог создать из такого материала боевого голема-стража!
Ненависть Селесты, заточенной в эргамском Лабиринте, способна оживить даже бездушную сталь! Если внимательно вглядитесь, вы, к своему ужасу, не увидите под забралом ничего, кроме пустоты. Кто знает, в каком из подземных закоулков покоятся ныне останки прежнего хозяина оживших доспехов? Ясно только, что он был настоящим мастером клинка, раз теперь даже его пустые латы фехтуют и разят врага как искуснейший воитель.
Одно из средоточий Лабиринта – его призрачное сердце. Оно соткано из страхов, ночных кошмаров и предсмертных видений тех, кто так и не нашел обратной дороги из бесконечных подземных коридоров. Каждый из ударов этого сердца, гулко разносящихся во тьме, заставляет попавшего в Лабиринт замирать от ужаса и терять частицу жизни.
Последний из древнего племени драконов, населявших когда-то горные вершины в окрестностях Эргама. Неуклонное расширение города, развитие техники и изобретение пороха привели к вымиранию крылатых ящеров, а чудом уцелевший Орузд был пленен отродьями Лабиринта и заперт под охраной четырех бестелесных духов. Лишнее говорить, что его гневный нрав за годы заточения испортился еще сильнее. Любого, кто посмеет приблизиться, дракон встречает потоками темного пламени и страшными ударами исполинских лап.
Свирепый дух, которого обычно вызывают, чтобы он отыскал и покарал прячущегося врага. Впрочем, он может и просто отыскать вашего друга, но цена будет столь же велика.
От этой охотницы не скрыться ни в одном из миров. Материальные преграды и расстояния для неё ничто, а преследуемую душу она распознает в любом обличье и воплощении.
Чутьё этого существа позволяет ему выйти на астральный след, оставляемый душой в любом из миров. Правда, чтобы дух помог вам, его сначала нужно приручить, одолев в бою.
Безжалостный вожак шайки разбойников, кочующих по Фэо. Своим считает всё, что может забрать силой или хитростью. А если кто вздумает упрямиться — расстанется и с жизнью.
Властный предводитель лихих людей, рыскающих по Фэо в поисках лёгкой добычи. Легко присваивает чужое, за своё бьётся насмерть. И неважно, о чём речь — о кошельке, жене или старом сапоге.
Крылатый ящер, обитающий где-то за пределами Фэо. Главное лакомство для этой твари – замерзшая вода. Ради неё ледокрыл готов вторгнуться даже в другой мир и сражаться с любыми противниками. Правда, учуять такую приманку он способен, только если сделать запах снега в миллион раз более концентрированным.
Злобный житель далеких снежных земель, который с наступлением холодов в Фэо вместе со своими собратьями добрался до материков, чтобы грабить и разрушать дома местных жителей.
Один из величественных зверей, населявших Ледяные острова в прошлом. Они выходили на охоту только во время снегопада и с легкостью могли преодолевать огромные расстояния в поисках новой жертвы. Поговаривают, будто бы сам Дух Зимы благословил этих животных. К сожалению, жителям Фэо так и не удалось укротить ледопардов из-за их буйного нрава.
Огромных размеров мертвец, восставший из могилы по воле некроманта. Собранный из множества останков зомби и вурдалаков, кажется, этот голиаф сравним по силе с десятком обычных мертвецов. И с сотней - по исторгаемой им вони.
